|
Интервью Михаэля Вайката, Роланда Грапова и Ули Куша для журнала Intermission
датировано: 1994
|
О ком вы думали, когда сочиняли песню "Mr. Ego"? Может, это некий берлинец с инициалами K. U. W. (Карл Ульрих Вальтербах, владелец компании Noise, из-за которого группа не могла выступать и записывать альбомы в течение двух лет – прим. автора)?
Michael Weikath: В общем-то, нет. Мы снова стали с ним общаться.
Тогда, вероятно, это M. K. (экс-вокалист Михаэль Киске – прим. автора)?
Michael Weikath: Совершенно верно! В будущем мы ещё что-нибудь о нём скажем.
А кто такой "Perfect Gentleman"?
Uli Kusch: Никто конкретно, просто выдуманный персонаж из истории, которую мы сочинили.
А зачем вы сменили записывающую компанию? После всей этой путаницы с Noise четыре года назад вы устроились на EMI, а теперь на Castle.
Michael Weikath: Ну, EMI не пришлось по вкусу то, как продавались наши альбомы. Им пришлось совершить огромные расходы на продукцию дисков, но, к сожалению, наши альбомы не смогли окупиться. Фанаты были разочарованы. Сначала им выдали "Pink Bubbles Go Ape", а потом ещё и "Chameleon"… Хотя "Chameleon" и разошёлся тиражом 400 000 копий, нам пришлось поговорить с EMI и сменить лейбл.
Смогли ли вы выплатить ту жуткую сумму, которую, как постановил суд, вы должны отдать Noise?
Michael Weikath: У Вальтербаха есть некоторые права на "Chameleon", и к тому же он выпустил сборник "The Best, The Rest, The Rare". Надеюсь, мы окончательно откупимся от него долей от дохода с "Master Of The Rings", который пока что очень хорошо продаётся. У нас огромный долг, миллионы дойчмарок, но мы скоро от него избавимся!
У вашего теперешнего вокалиста, Анди Дериса, всё ещё в силе контракт с Warner Chappel. Значит ли это, что его прошлое в Pink Cream 69 как-то отражается на ваших финансах?
Michael Weikath: С этим нет никаких проблем. Warner Chappel очень довольны, что тоже получили кое-какие права на наш новый альбом. Они очень дружелюбно повели себя, когда он ушёл в Helloween из Pink Cream 69. Они могли бы создать проблемы обеим группам, но не стали.
А что у вас за фишка с кольцами? Как появилось название альбома?
Uli Kusch: Ну, вся правда в том, что Вайки однажды утром посмотрелся в зеркало и увидел эти знаки вокруг своих глаз...
Michael Weikath: Они символизируют таинственные силы природы. А история о них написана на буклете альбома. Это я её сочинил, но уже забыл. У меня ужасная память. Но это было давным-давно.
Последние ваши гастроли в поддержку "Chameleon" оказались полным провалом. Альбом продавался очень хило, и фэны его всячески критиковали. Лишь два рецензента во всём мире выставили ему высокие оценки. Мне кажется, во всём этом сильно виноват Михаэль Киске.
Michael Weikath: На самом деле, я не знаю... Всё выглядело так, что он застывал на сцене в одной позе. А когда я сказал ему, что надо бы двигаться и создавать о себе впечатление получше, он ответил, что я оспариваю его авторитет на сцене. Меня это совсем не порадовало, поскольку он потерял всю свою прежнюю непринуждённость при выступлении. Он стоял на месте, чтобы ему лучше пелось. Всё это показывало, что песни с "Chameleon" не подходят для концертов. Я понимаю, что сам альбом может быть интересен, но в глазах поклонников мы не оказались способны сыграть его вживую. Для нас "Chameleon" стал чем-то вроде риса - прилипчивый, но совершенно невкусный!
Анди поёт очень непохоже на Киске. Смог ли бы Киске достойно исполнить материал с "Master Of The Rings"?
Michael Weikath: Нет, нисколько. В этом и заключалась наша проблема. Мне приходилось писать песни под него, а не так как я считал нужным, потому что я знал, что он не сможет спеть их так, как мне бы хотелось. И то же самое происходило с песнями Роланда. Нам пришлось выкинуть с альбома "Pink Bubbles Go Ape" песню "I Don't Care, You Don't Care", потому что нам подумалось "только не с этим вокалистом!". Над нами бы смеялись все американцы! Потом мы отправили её на би-сайд сингла. Это могла бы быть потрясающая песня для альбома, но не с голосом Киске. В его голосе больше не было энергии. А Энди умеет и вопить, и кричать и петь! Если ему захотелось бы, он мог бы голосить и как Киске, но он не хочет. Он умеет петь по-разному, и мне кажется, что для вокалиста это очень важно.
Учитывая, что в вашем последнем турне все билеты на все концерты раскупались в одно мгновение, я думаю, вы заметили совершенно иную реакцию фанатов.
Roland Grapow: Безусловно, ведь они увидели, что мы снова играем с удовольствием, что мы снова одна команда.
Michael Weikath: А было всё так ужасно, просто катастрофа! И эта его песня с оркестром... он добился, чтобы ему её аранжировали для целого оркестра, и хотел, чтобы все думали, что это он сам всё сделал, что он великий гений. Но песню аранжировал человек, который действительно умел это делать. Должен признать, что сама песня неплохая. Но когда я пожелал чтобы во вступлении для первого "Хранителя" была оркестровка, он сказал, что ему бы этого не хотелось, так как это было бы слишком классически, и мы отказались от этой идеи. Потом у нас возникла та же проблема со вторым "Хранителем", с "Eagle Fly Free" и "We Got The Right". Ему хотелось оркестровку на "Right", хотя он знал, что я уже больше года хочу, чтобы оркестровали "Eagle". И тогда он сказал мне, что мне не следует злиться только потому, что он считает, что оркестровать надо его песню. Я сказал, что мы могли бы сделать оркестровки к обеим песням, ведь моя была готова уже год назад, и никто не был бы в обиде. Я давно хотел выгнать его из группы, за то, как он себя ведёт. Во время записи "Pink Bubbles Go Ape" мы сделали ему внушение. Сказали ему, что если он продолжит в том же духе, мы его исключим из группы. А месяц спустя всё вернулось на круги своя.
Roland Grapow: Для меня последней каплей стали гастроли в Японии. Я сказал Вайки и Маркусу: "Ничего хорошего у нас не выйдет: вот мы на сцене, и люди смотрят на нас так, будто мы их пугаем. Наши песни их не цепляют". Мне было так стыдно стоять на сцене, что я не знал, куда глядеть...
Michael Weikath: Во время этих гастролей мы отыграли всего семь концертов, а остальные пришлось отменить. Киске сказал, что у него проблемы с горлом, но нам всем сразу подумалось, что это паника. Конечно, у тебя пропадёт голос, когда ты испуган или паникуешь.
Или это от того, что он увлёкся оккультизмом?
Roland Grapow: Да, вся эта эзотерическая хрень сильно изменила его характер. Его поведение на сцене совершенно изменилось, это напоминало те секты, которые промывают людям мозги. У него не осталось вкуса к рок-н-роллу, и это было заметно на каждом выступлении. Он хотел исполнять поп-музыку, он хотел быть звездой эстрады, а мы - его музыкантами на заднем плане.
Michael Weikath: Я не хотел бы погружаться в детали, но все знают, что когда кто-то становится религиозным фанатиком, он сильно меняется как личность. Киске не стал настоящим сектантом, но с ним произошло что-то подобное. Надо быть очень осторожным, чтобы не потерять себя в подобном оккультном дерьме...
Но Helloween, к счастью, свернули с этого пути, и снова сочиняют такие же песни, как и в "старые добрые времена".
Кто какую песню выбрал...
«Juggernaut» Фрэнка Марино я откопал, так же как и «Faith Healer» Алекса Харви, причём Ули Куш за неё также голосовал».
«He’s A Woman, She’s A Man» выбирал я», - добавляет Анди. «А Маркус выбрал «Mexican» от BABE RUTH. Я думаю, что идея спеть «Locomotive Breath» тоже была Маркуса, или этот трэк Ули выбрал?»
«Да я уже не помню», - заявляет Вайки. - «Мы просто все вместе сели и решили, что должно быть на пластинке. Но, в принципе, уже всё равно. Я думаю, выбор песен был неплохим, и это в конечном счёте - главное».
Интервью: Dane Kurth
Перевод: Pied Piper
|